Иванов Михаил Иванович
Родился в 1926 году

В Великую Отечественную войну многие в моей семье участвовали в военных действиях, работали в тылу на военных заводах, находились на оккупированных немцами территориях. Горе, беды и смерть не прошли мимо нашей семьи в это трагическое время. Многие погибли, пропали без вести, про некоторых я хочу рассказать.

СВЯЗЬ ВРЕМЕН...

Мой дедушка, Иванов Михаил Иванович, в 17 лет был призван на фронт. Было это в январе 1943 года. Его первый бой, его, можно сказать, новое рождение было под Старой Руссой. Как он рассказывал, из трехсот человек, новобранцев, осталось в живых только десять. Немец не хотел оставлять свои позиции и бил беспрерывным огнем. Дедушка остался жив лишь потому, что около него был солдат, который уже воевал два года. Он говорил: «Немец косил нас шквалистым огнем. А мы бросились защищать свою Родину со словами «За Родину!», «За Сталина!». И головы нельзя было поднять, пули свистели. Я упал, и солдат, лежащий рядом, велел мне окопаться. Я сделал, как он велел. Благодаря ему я остался жив. Ночью был мороз. Шинель примерзла к земле. Встать я не мог, и тот же солдат обрубил мою шинель. Мы вернулись в окопы».
После этого боя в деревню, где жил дедушка, пришла похоронка. Но мой дедушка не погиб, он был жив. Их часть перебазировали в город Ковров. Там их полк пополнился новыми бойцами. И там он отпросился у командира части, чтобы доехать до дома. Командир разрешил и дал ему всего одни сутки. Он приехал домой, но никто не хотел открывать. Родные его уже похоронили. В семье были приятно удивлены, что он жив, но через два часа после встречи он снова ушел на фронт.
Прабабушка пережила и еще одну похоронку, в 1945 году, а дедушка был жив. Это было под Кенигсбергом, он служил связистом в разведроте. Уходя перед боем в разведку, они сдавали все документы, так поступил и мой дед. Переправившись через реку, они оказались близ немецкого блиндажа. Они приняли бой и заняли блиндаж, по связи передали, где позиции врага. Но бить по позициям можно было, только находясь в этом блиндаже. Их командир принял решение вызвать огонь на себя. Били наши, били немцы, из шести человек двое погибли, мой дедушка был ранен и контужен. Позже им был зачитан приказ о награждении за бой орденом Красной Звезды, но награда его так и не нашла. Их перебросили на Дальний Восток на войну с японцами. После ранения и контузии на русско-японской войне его демобилизовали весной 1946 года.
Он был награжден многочисленными медалями, орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу».
В моей семье есть еще один человек, двоюродная сестра моего дедушки, бабушка Екатерина. Она встретила войну самая первая. Ее муж был военным. Она с ним и маленькой трехгодовалой дочкой находилась в военной части в Брестской области. Она рассказывала, как было тогда тяжело. 22 июня 1941 года ее с маленьким ребенком муж рано утром успел отправить на грузовой машине на станцию. Там их посадили в эшелон, и они ехали под бомбежками до Минска. Далее, где пешком, где подвозили солдаты, шли домой в Московскую область, поселок Обухово. Под Рязанью поздней осенью дочка заболела дизентерией. Один солдат отвел их в госпиталь, там отказались госпитализироваться, но им дали лекарства. И только к концу декабря она с ребенком дошла до дома. Вестей от мужа не было. Она пошла работать в воинскую летную часть, которая находилась в поселке Монино. Там она окончила курсы зенитчиков и, оставив дочь матери, ушла добровольцем на фронт. Воевала она на 1-м Белорусском фронте, дошла до Минска, а там пришло известие, что муж ранен и остался без ног. Ее комиссовали, так как дома тяжело болела мать, отец умер, а мужа привезли из госпиталя лишенного обеих ног.
Много горя было в нашей семье. Всего у дедушки погибло пять братьев, и только три брата вернулись домой.
У бабушки в семье передается рассказ о том, как погиб ее родной брат. Он сопровождал караван судов с оружием из Англии, шли они морем под флагом Красного Креста, но на подходе к Мурманску их начали бомбить немцы. Все, кто был на этих кораблях, погибли. Остался в живых только один земляк, его спасли и выходили наши рыбаки. Он нам и рассказал, как и при каких условиях, погиб бабушкин брат.
На родине моего прадедушки, в Калининской области в деревне Кашинцево, были немцы. Его сестра жила в родной деревне со слепым мужем – дедушкой Ильей. Они не успели эвакуироваться, когда пришли немцы. И куда идти, муж слепой, больной. И они решили: если умирать, то дома. К ним в дом был заселен врач немецкой армии, а сами они жили в бане. Когда началось наступление под Москвой, немцы бежали и жгли все после себя. Бабушка Настя взяла мужа – дедушку Илью, надела на него телогрейку, подвязала платок, дала самовар ему в руки (самое дорогое, что было в доме), а сама взяла икону, и стали они ходить вокруг дома. Когда немцы подъехали, чтобы поджечь дом, немецкий врач что-то сказал им и показал на слепого инвалида. Дом не сожгли, но самовар отобрали. Бабушка Настя всегда говорила:
«Добро наживешь, лишь бы быть живым и здоровым». После отступления немцев в этом единственном уцелевшем доме жили дети и старики деревни. Бабушка Настя и дедушка Илья продолжали жить в бане. Остальные жители деревни ютились в нескольких уцелевших банях.
Много в моей семье есть историй про войну, есть грустные, есть счастливые. Моя мама рассказывает о том, что знает от родных своего отца, матери, бабушки, дедушки и старших братьев и сестер. И мы будем передавать эти истории своим детям, чтобы связь времен не прерывалась.

АНТИПОВА ЕКАТЕРИНА ВЛАДИМИРОВНА, ВНУЧКА