Скоморохов Михаил Иванович

54-Я МАКЕЕВСКАЯ ГВАРДЕЙСКАЯ ДИВИЗИЯ,
ОРДЕНОВ КРАСНОГО ЗНАМЕНИ, СУВОРОВА, КУТУЗОВА,
1163-Й ГВАРДЕЙСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ ПОЛК
ГВАРДИИ КАПИТАН

ФРОНТОВЫЕ ДНИ И НОЧИ

Когда началась Беликая Отечественная война, мне еще не было 17 лет.

Родился я 1 декабря 1924 года. Окончив 8 классов в городе Бегавате Узбекской ССР, я пришел в райвоенкомат, мне ответили: когда надо будет, позовем.
Старший брат Иван, 1916 года рождения (кадровый старшина), он был тогда председателем районного Осовиахима погиб на Калининеком фронта в 1941 году), написал мне письо, и я поехал в Ташкент в Ташкентское пехотное училище им. В.И. Ленина.
В училище в приемной комиссии, мне вернули документы, а в это время за спиной капитана, который возвращал документы, стоял высокий военный с двумя ромбами на петлицах, (как потом я узнал, это был комиссар училища). Он косо посмотрел на мои аттестат, отметил: «Все пятерки, а поведение – тройка», – и на ухо что-то сказал капитану. Капитан еще раз посмотрел на меня и сказал: «Ну ладно, иди сдавай экзамены, а там посмотрим». Я сдал экзамены на пятерки и в июле 1941 года стал курсантом Ташкентского пехотного училища. Через несколько месяцев, на очередном учении, я встретил комиссара училища и спросил его, что он тогда сказал в приемной комиссии, а он подумал и ответил: «А, это мы, с тройкой по поведению» и говорит: «Я сказал председателю приемной комиссии, что вот из таких хулиганов получаются отважные командиры».
В декабре 1941 года половина училища вместе с командным составом преподавателей была направлена на защиту Москвы, я же попал в число тех, кто по ускоренной программе закончил училище в январе 1942 года и получил звание лейтенанта. Получил назначение в 102-ю стрелковую дивизию, которая форми­ ровалась в городе Чимкенте, в районе свинцового завода. Был назначен командиром стрелкового взвода в 1-й батальон 1467-го стрелкового полка, командиром которого был майор Спирин. Эта дивизия и наш полк в мае 1942 года занимали оборону под Харьковом в районе Нырково-Камышеваха. Наш батальон занимал оборону по одну сторону деревни Николаевки, а немцы – по другую. Деревня с маленькой речушкой была нейтральной зоной, в ночное время туда за курами ходили и немцы, и мы.
Перестрелка и бомбежки продолжались весь май, а в начале июня немцы начали наступление.
Это был самый тяжелый и страшный день для меня, 18-летнего лейтенанта – командира стрелкового взвода. В этот день немцы обрушили на наши траншеи –окопы шквал артиллерийско-минометного огня, потом появились бомбардировщики, как коршуны. Кружились, все наши окопы были засыпаны землей, появились первые раненые и убитые. Не успела рассеяться пыль, как перед нашими окопами появились танки, а за ними в зелено-мышиного цвета мундирах немецкая пехота.
В моем взводе 45 человек – с винтовками и пятью автоматами ППД, четырьмя противотанковыми ружьями Симонова, противотанковыми гранатами, гранатами РГД и бутылками с зажигательной смесью, которые нужно было зажигать, а потом бросать. Позади пехоты стояли четыре пушки 45-мм. Как проходил бой, я очень смутно потом вспоминал. Очнулся в окопе весь в земле, помкомвзвода Дедухин (он был кадровый военный, после госпиталя попал к нам) вытащил меня и говорит: «Ну, лейтенант, выжил, теперь ты настоящий командир». Впереди перед окопами горели четыре танка. Немецкие танки прорвались в тыл, подавили артиллерию, но пехоту мы отсекли, и они откатились в деревню.
Вечером появились командир полка майор Спирин и замполит Куштов. Они собрали оставшихся командиров, и командир полка дал приказ отходить по балке.
Так началась знаменитая Харьковская операция, которая печально закончилась для нас. Мы отступали 18 суток, выходя из окружения. Немцы утром в 8.00 нас догоняют (они тогда воевали только днем), начиналась перестрелка, а потом бомбежка и так до вечера; ночью мы отходим, а утром отбиваемся. С остатками полка (у меня была рота) дошли до излучины Дона, станица Константиновская, где на левом берегу занимала оборону 55-я армия. На переправе я был ранен, и в этой тяжелой обстановке почти неделю нас, раненых, на машине-полуторке везли в госпиталь в Сталинград, по дороге несколько раз бомбили, прятаться негде, кругом голая степь.
Через несколько дней начали бомбить Сталинград, и весь госпиталь эвакуировали в Астрахань.
В конце сентября 1942 года немцы были уже в 60 км от Астрахани, весь командный состав выписали из госпиталя и направили в 28-ю армию, штаб которой находился в Кремле города.
В 34-й гвардейской стрелковой дивизии командиром роты участвовал в освобождении городов Элисты, Сальска, Батайска, Ростова-на-Дону, Таганрога, Мелитополя, форсировании Днепра в районе Большой Лепетихи.
Участвовал в освобождении Белоруссии, городов Речица, Брест. В Польше – г. Минск-Мазовецкий, Седлей, Наревекий плацдарм. В освобождении Литвы и Восточной Пруссии – города Пружаны, Виржболово, Эйдкунен, Шталлупен, Гумбинен, Фридланд, Гердацян, Кенигсберг. Участвовал во взятии Берлина.
Закончил войну в мае 1945 года в Чехасловакии в 18 км от Праги в 54-й Гвардейской стрелковой Макеевской ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова дивизии, 1163-м Гвардейском стрелковом Краснознаменном полку, первым помощником начальника штаба полка в звании гвардии капитана. Был мне 21 год.